Взорвать прошлое! «Попаданец» ошибается один раз - Страница 58

• Предыдущая
• 58 / 73
• Следующая

Иностранный отдел/Абв. № 9731/41

Секр.

Начальнику верховного командования вермахта.

ДОКЛАДНАЯ ЗАПИСКА О ПРЕДПИСАНИЯХ ПО ОБРАЩЕНИЮ С СОВЕТСКИМИ ВОЕННОПЛЕННЫМИ.

Отн.: 2 ф 24.11 АВА/Военноп.

(1) № 3058/41

Секр. от 08. 09.1941.

1. Правовое положение следующее: Женевское соглашение о военнопленных не действует между Германией и СССР, но действуют основные положения международного права об обращении с военнопленными. Последние с XVIII века утвердились в том, что военный плен не является ни местью, ни наказанием, а лишь заключением в целях безопасности, единственно для предотвращения дальнейшего участия военнопленных в боях. Это основное направление получило развитие в связи с точкой зрения, распространенной во всех армиях, что убийство или ранение безоружных противоречит военной концепции; одновременно в интересах любого государства, ведущего войну, знать, что его собственные солдаты в случае взятия в плен будут защищены от жестокого обращения.

2. Постановление в виде приложения к обращению с советскими военнопленными исходит, как ясно из дополнительных положений, из совершенно другой концепции. Согласно ей — военная служба в Советах рассматривается не как выполнение солдатского долга, а — вследствие совершенных советскими русскими убийств — характеризуется в целом как преступление. Тем самым отрицается действие норм военного права в борьбе против большевизма, и, кроме этого, отвергается многое из того, что считалось, исходя из прежнего опыта, не только целесообразным для военного времени, но и непременным условием для поддержания дисциплины и боевого духа в собственных войсках.

3. Постановление составлено в самых общих чертах. Но если иметь в виду господствующие принципы, то эти так рьяно одобряемые меры неминуемо приведут к произволу, истязаниям и убийствам даже в случае формального запрета такого произвола.

А) Это вытекает уже из предписания о применении оружия в случаях неповиновения. Охране и ее начальникам, как правило, не знающим языка военнопленных, часто невозможно определить, является ли невыполнение приказа следствием недоразумения или протеста. Положение: «Применение оружия против советских военнопленных, как правило, является законным», — освобождает охрану от любого раздумья.

Б) Обращение с военнопленными остается далеко за пределами контроля со стороны вермахта. Но внешне ответственность сохраняется.

а) Отделение гражданских лиц и политически нежелательных военнопленных и определение их судьбы будут осуществлять оперативные отряды полиции безопасности и СД, руководствуясь основными направлениями, которые вермахту незнакомы и выполнение которых невозможно проверить.

б) Вооружение такого рода лагерной полиции дубинками, плетьми и другими инструментами противоречит военной концепции даже в том случае, если оно выполняется заключенными лагеря; вермахт дает тем самым средства наказания в чужие руки, не имея возможности действительно проверить их применение.

с) В заключительном замечании постановления комендантам лагеря для военнопленных рекомендуется действовать более жестко, чем предусмотрено, чтобы они были уверены в том, что им самим не придется нести ответственность.

4. Общеизвестно, что несправедливое обращение вызывает дух сопротивления, таким образом, охрана всегда будет очень трудным делом. Уже в постановлении предусмотрен 1 охранник на 10 пленных, так что для нынешнего числа около 1,5 млн. работоспособных военнопленных потребуется 150 000 человек охраны.

5. В приложении 2 дается перевод русского указа о военнопленных, который соответствует основным положениям общего международного права и Женевскому соглашению о военнопленных. Без сомнения, этот указ на фронте остается без внимания, но все же оба — русский указ и немецкое постановление — прежде всего предназначены для отечественных областей. Если и трудно предположить, что русский указ будет соблюдаться в русской части Советского Союза, то нельзя отрицать опасности того, что немецкое постановление будет подхвачено вражеской пропагандой и будет противопоставлено этому советско-русскому указу.

6. Восстановление оккупированных областей, жизненно важное для немецкой военной экономики, будет затруднено. Для военнопленных, которых можно использовать для управления этими областями в силу их антибольшевистских взглядов, специального образования или в силу каких-либо других причин, будет по политическим мотивам невозможно после освобождения работать на нас. Даже если они захотят это сделать после всего пережитого в лагерях. Вместо того чтобы использовать разногласия внутри населения оккупированных областей для облечения немецкого управления, делается все для мобилизации всех внутренних сил России в единой враждебности.

7. С учетом особенностей русского театра военных действий воля враждебных групп к сопротивлению может укрепляться под воздействием средств массовой информации противника и быстро распространяющихся слухов.

8. Возможные источники информации будут закрыты. Военнопленные, которые могли бы использоваться как внутриполитические противники большевистского режима для разведывательных целей, в особенности представители национальных меньшинств, готовые к вербовке, от этой готовности откажутся. Это особенно относится к народностям Кавказа, такого важного в военно-экономическом отношении региона.